Унылая пора! очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса - Люблю я пышное природы увяданье...
Читая строки Пушкина, поражаешься, как точно удалось поэту выразить ощущение осени - "унылая пора", "прощальная краса", "увяданье"... Осень: дни становятся короче, ночи длиннее, неперестающие холодные дожди, нависающие на хмуром небе тяжелые облака над головой, пронизывающие ветра, прощальный крик улетающих птиц... Не покидает ощущение грусти и покинутости, тоски и безысходности, как-будто природа и вся жизнь умирает, утрачивая яркие краски, а серые будни убивают надежду, навевая предчувствие холодов и тоски.
Действительно, в ранней "пышной" осени много поэтичного, и настраивающего на лирический лад. Однако по их окончанию наступает пушкинская тоска, уныние и грусть без причины - удивительно четко прослеживающиеся и описанные в лирике поэта первые "симптомы" осенней депрессии. Поставила бы такой диагноз Пушкину современная психиатрия? Помощь психотерапевта человеку, переживающему синдром Онегина - возможна ли?
"Английский сплин" как дань моде.
Нужно принять во внимание, что во времена Пушкина депрессивное настроение, характерное для людей из кругов "высшего общества", было ничем иным как данью моде.
Англичане называли такое состояние души "сплином", французы "скукой" (ennui), немцы "мировой скорбью", а русские - "хандрой", "тоской", "печалью". Сегодняшняя "депрессия", а тогдашняя "болезнь английских аристократов" была введена в поэтическую моду поэтом Байроном в образе Чайлда Гарольда. Постепенно это почтенное "занятие" распространилось по всей Европе и дошло до России.
Настоящий светский человек западной культуры начала ХIХ столетия, независимо от национальной принадлежности, должен был страдать "аристократической болезнью". Кодекс аристократического поведения заключался в томном виде, скучающем взгляде, изображении постоянной грусти и разочарования, которые расценивались как признак изысканности, благородства и были в чем-то привлекательной чертой "лишнего", обособленного, отстраненного человека.
Полагалось, что лишь взгляд плебея, пребывающего в нужде, "зажжен огоньком нескрываемого и жадного интереса". А человек пресыщенный и познавший все, не может не скучать.
Русская "хандра" пушкинского героя и "тоска" как общенациональное явление
Если говорить о герое Пушкина Онегине, то его "хандра" - не совсем "западная". Она - другая, не утонченно-высокомерная. Она не есть болезнь пресыщения. Русская "хандра" исходит из глубин души всего русского народа, она неподдельная, роднящая людей из разных сословий: и ямщика и барина.
Другие ее более яркие и, передающие всю глубину, названия - "тоска", "кручина".
Удивительна природа тоски, как общечеловеческого явления русского народа. Литературные критики и этнографы полагают, что, возможно, вековечная русская тоска рождается в безотрадной пустынности и "тощем" равнинно-однообразном пространстве русских земель. По мнению лингвистов русское "тоска" - однокоренное слову "тощий". Заметна и семантическая схожесть между ними: тощее - физически пустое, тоска - душевная пустота. Эта особая тоска русского человека, налетающая в дороге, знакомая каждому, "от ямщика до первого поэта" - порождение приволья, а не тесноты. Это тоска странника, а не пленника.
И Пушкину, как истинно русскому человеку состояние тоски не было чуждо. У него были по-настоящему тяжелые периоды депрессии. Она сквозит в строках и задает настроение многим произведениям. Типичным, по мнению специалистов, депрессивным состоянием страдал и его герой Онегин:
***
Я молод, жизнь во мне крепка;
Чего мне ждать? тоска, тоска!..
***
Хандра ждала его на страже,
И бегала за ним она,
Как тень иль верная жена...
***
:Онегин дома заперся,
Зевая, за перо взялся,
Хотел писать - но труд упорный
Ему был тошен; ничего
Не вышло из пера его:
***
Недуг, которого причину
Давно бы отыскать пора,
Подобный английскому сплину,
Короче: русская хандра им овладела.
Он застрелиться, слава Богу,
Попробовать не захотел, Но к жизни вовсе охладел:
В последних строчках многое сказано поэтом: с одной стороны - никто так точно не смог бы описать состояние человека в депрессии, как человек, сам страдающий от нее; а с другой стороны, хандра - это недуг национальный, проблема патопсихологии целого этноса.
Лечение депрессии - получилось бы невероятным при том, что состояние присуще целому этносу. Но все-таки природа русской хандры не вполне совпадает с описанием клиники депрессивного расстройства.
А сам Пушкин, будучи в состоянии "меланхолии", в своих письмах с 1834 года писал: "Начал много, но ни к чему нет охоты:"; "У меня решительно сплин:"; "Весной я болен; кровь бродит".
Все это - симптомы, которые типичны для депрессии. Пушкин действительно обладал очень неуравновешенным характером, по словам современников. Он часто впадал в хандру, однако достаточно быстро выходил из нее самостоятельно - об этом свидетельствует его поразительная творческая продуктивность!
За последние десятилетия депрессия привлекает пристальное внимание врачей, психологов и психиатров. Ей часто отдается главенствующая роль в развитии не только многих сезонных заболеваний, психических расстройств, но и творческих свершений. Депрессиями в тех или иных формах страдали многие великие русские поэты и писатели: Лермонтов, Платонов, Лесков, Гоголь, Достоевский...
В современном мире человеку совершенно некогда болеть и скучать. Депрессировать сегодня, скорее, это признак духовного бескультурья, нежели мода. Именно поэтому депрессию сегодня не культивируют, как в былые времена, а лечат и проводят ее активную профилактику, считая ее заболеванием, значительно снижающим качество жизни, трудоспособность, и несущим опасность здоровью и жизни человека.
