Интересно отметить, что одни люди предпочитают отдыхать подольше, другие, хоть и не против такой возможности, сетуют на трудности обратного вхождения в нормальный рабочий ритм и, в итоге, заключают: 'Лучше работать и отдыхать в одном, устойчивом и постоянном ритме, а все планы по 'капитальному отдыху' относить на период ежегодного отпуска'. Но есть и такие, для кого не только совмещенные выходные и праздничные дни, но даже обычные суббота и воскресенье представляют немалую проблему - чему посвятить свое свободное время, куда себя деть, как пережить эти два - и, не дай бог, больше - нерабочих дня. Обыватель здесь разведет руками и процитирует классика: 'Скучно на этом свете, господа'. Профессиональный психолог задастся вопросом - а не таится ли здесь 'невроз выходного дня'?
Развитие нашей цивилизации можно, в частности, охарактеризовать тем, как вместе с научно-техническим и социальным прогрессом менялось соотношение рабочего и свободного времени. Уместно вспомнить, что Карл Маркс закладывал в модель коммунистического общества весомый приоритет личного (отводимого под свободное творчество и образование) времени по отношению к той части недели, которую счастливому и гармоничному человеку будущего предстояло посвящать общественному производству. Эти и иные прогрессивные в свое время идеи оказали влияние на положение дел в сфере прав человека на отдых, и труд большинства людей оказался как-то уравновешен с возможностями не только восстановить свои силы, но и расширить пространство собственной активности. Вместе с существенными переменами в сфере жизнеобеспечения и быта человек получил некоторое количество часов недели, относительно которых он оказался совершенно свободен - делай, что хочешь. Эрих Фромм, видный психолог-экзистенциалист, в свое время хорошо показал, что ситуация свободы далеко не для каждого из нас комфортна (см. его книгу 'Бегство от свободы'), а другой экзистенциальный психотерапевт, Виктор Франкл, заинтересовался переживаниями тех, кто испытывает настоящий стресс перед тем периодом, когда заканчивается рабочая неделя. Для таких людей (а их число весьма внушительно) свободное время является столь трудно переносимым, что они воспринимают приближение такового с большой тревогой и пытаются любыми способами его избежать. Франкл описал целый психологический комплекс подобного рода (тревожного) восприятия выходных и дал этому комплексу название 'невроз выходного дня'.
Это вполне адекватное - если и не в строго клиническом, так в психологическом смысле - описание распространенной современной проблемы. Достаточно обратить внимание на часто употребляемую фразу 'убить время', чтобы озадачиться вопросом - неужели те, кто ее произносит, получили талон на бессмертие? 'Убивать' время, которое у тебя и так ограничено - как далеко это уходит от буквального самоубийства? Такое возможно лишь там, где это время воспринимается не только заранее потерянным (и, таким образом, не вполне 'живым'), но и обладающим 'убийственным' по отношению к себе потенциалом. И тогда убить время означает убить врага (по всей видимости, пока враг не совершил нечто подобное в отношении тебя).
В самом деле, если рассмотреть переживания подверженного 'неврозу выходного дня' человека, мы увидим специфическую 'пару': 1) состояние доходящей до паники тревоги (по сути, переживание нависшей опасности) перед выходными, и 2) состояния запустения, угнетенности жизни, внутреннего опустошения, скуки, преходящей в тоску, и подавленности всяких жизненных импульсов в период относительного бездействия и/или уединения. Это если не смерть, так сон - пустой, не приносящий удовольствия, 'мертвецкий'; и вполне объясним страх перед его наступлением.
Подобные страдания свойственны депрессивным пациентам, с той разницей, что при 'неврозе выходного дня' имеет место некоторая активность, способная хотя бы на время отвлечь от переживания тотальной подавленности и тревоги перед незанятостью. Так оказываются мотивированы как систематическая трудовая занятость, так и готовность выходить на работу в выходные, затевать не очень-то и нужный ремонт, часами обходить торговые центры с целью 'найти что-нибудь интересненькое' и, невзирая на усталость, отправляться на ночные дискотеки. Но настает момент возвращения домой, и то, чего старались избежать, встречает с неумолимой жестокостью - пустота, уныние, одиночество. Не важно, длится это три дня или только пару часов перед сном (который при таком неврозе зачастую нарушен), даже в одном мгновении столкновения с этой реальностью раскрывается большая и грустная правда о своей жизни.
Было бы ошибкой считать, что 'невроз выходного дня' бывает только у одиноких людей. В такой беде иногда оказываются целые семьи! Это можно понять по той хаотической и малопродуктивной активности, в которую вовлечены иные семейства - они также беспомощно и тщетно пытаются заполнить возникающую в выходные дни пустоту, и ситуация заметно усугублена там, где родственные отношения носят поверхностный, а то и откровенно антагонистический характер. Окружение родными людьми не всегда создает обстановку эмоциональной близости, и там, где теплоты и душевности нет, тоска по глубоким, подлинным отношениям может развиться еще острее, чем в ситуации полного уединения.
Особенное в этом плане испытание выпадает, когда приходит пора отмечать однозначно увязанные с семейным уютом праздники - к примеру, Новый год. Традиция собираться за общим столом, дарить друг другу подарки, поздравлять и обмениваться пожеланиями столь укоренена в нашем сознании, что крайне сложно принять ситуацию, в которой ты - пусть и по весомым причинам - оказался в такую ночь один или в посредственной компании. На фоне красок и звуков праздника становится пронзительно очевидной личностная изолированность и нехватка душевного тепла, искреннего участия и столь нужного каждому из нас подлинного человеческого понимания. Не удивительно, что такой 'праздник' может нанести настоящую психологическую травму.
Чем же обусловлена возможность такой разрушительности и мрачности выходных и праздничных дней?
Очевидно, в такие дни становится крайне затруднительно не замечать то, что в период занятости просто некогда разглядывать. Тем более, если иметь с этим дело не очень-то и хочется! Неприятные эмоции, глубокие жизненные кризисы, ощущение беспомощности - эти и иные проблемные переживания тем охотнее откладываются 'на потом', чем меньше у нас умения и/или сил что-то с ними сделать. Будничная круговерть может относительно успешно помочь 'замести под ковер' собственные душевные конфликты, а вот свободное время, подобно лакмусовой бумажке, проявляет ту самую неудовлетворенность собственной жизнью, которую мы не всегда имеем мужество признать. В таких обстоятельствах любая переработка, внезапная командировка, глобальное корпоративное мероприятие или подвернувшийся случай изучить экзотический язык подхватываются 'на ура'. Увы, состояние собственного здоровья здесь может учитываться в последнюю очередь, а подлинный смысл этой обременительной активности покрывается рационализациями на тему личностного роста и профессионального развития. Синдром тотальной вовлеченности в работу, к сожалению, далеко не всегда свидетельствует об удачном профессиональном самоопределении - его нередкой причиной выступает все та же тревога перед "неукрощенным" свободным временем.
Свободное время - это сбывшаяся мечта человечества. Необходимость изо дня в день тяжелым трудом зарабатывать хлеб насущный для многих безвозвратно отошла в прошлое. Но, похоже, в стремлении к этой мечте люди утратили нечто важное, то, без чего свободное время оборачивается проклятием. Согласитесь, парадоксальный исход многовековых усилий по высвобождению человека от необходимости всякую минуту своей жизни заниматься изнурительным выживанием. Так часто бывает - 'за что боролись, на то и напоролись'. Однако не менее очевидно, что возврат к прошлому - тяжелому устройству жизни, в котором было не до праздников - не даст искомого облегчения.
Выход не в том, чтобы вернуть нечто ранее утраченное, а в достижении того, чего, быть может, у нас еще и не было - умения делать то, что мы по-настоящему хотим, жить той жизнью, которой мы по-настоящему жаждем, видеть то, что на самом деле происходит. 'Невроз выходного дня' - болезненное явление, но, подобно всякому симптому неблагополучия, оно содержит указание на потенциально продуктивный конфликт. А в работе с конфликтом нет ничего более вредного, чем попытки поскорее избавиться от него. Гораздо разумнее и перспективнее оказывается такой подход, при котором имеет место искреннее внимание к происходящему, готовность приложить необходимые усилия к подлинному исправлению ситуации и, разумеется, мужество признавать правду.
Осуществить такую работу может оказаться не под силу в одиночку, и наиболее эффективной здесь будет помощь профессионального психолога. В справочнике по психиатрии вы не найдете такого заболевания - 'невроз выходного дня', это условный, можно сказать, авторский психологический синдром. Но и в его развитии заключены такие болезненные черты и закономерности, преодолеть которые без специальных знаний и методов весьма затруднительно. А в ситуации, когда симптомы этого расстройства выражены очень сильно, самостоятельное от них избавление неизбежно вовлекает в действие бессознательные психологические защиты, что значительно усугубляет и запутывает дело.
