Педагог - клиент. Психологическое здоровье педагога

это может вам помочь Ванная комната - место релаксации Ванная комната - место релаксации

Педагог - клиент. Психологическое здоровье педагога

Начну с примера: я работала психологом в детском саду. До меня стали доходить слухи о странном поведении одной воспитательницы. По непонятным причинам она не включала свет в групповой комнате. Когда становилось совсем темно, свет зажигался, но сама Мария Ивановна (пусть будет так.) отсиживалась в раздевалке под видом каких - либо дел в этом помещении. На вопросы родителей и коллег следовали невразумительные ответы, а дети в этой группе были еще слишком малы, вопросов не задавали, принимали эти странности поведения своей второй мамы за должное. То, что я увидела в группе было более чем странно. Стайка малышей уселась на низеньких скамеечках в раздевалке, а М. И. на детском стульчике читает им книгу. В групповой комнате полумрак, ранние осенние сумерки съедали день прямо на глазах. С моим появлением М. И. засуетилась, отправила детей в группу и тут же включила свет, но сама осталась в раздевалке. Я стала спрашивать о детях, о том, как привыкают новенькие, в общем, завела обычный разговор, не касаясь тех обстоятельств, свидетелем которых я стала. Постепенно М. И. успокоилась, стала рассказывать о недавнем отпуске и как - бы невзначай упомянула, что летом у нее украли кошелек вместе с ключом от квартиры. Жила М. И. Одна, никаких родственников у нее в городе не было, да и близких подруг на работе не заводила, как это обычно бывает у педагогов, долго работающих на одном месте. Было видно, что история с ключом ее очень тревожит и я стала расспрашивать где и как это произошло. Вспомнила, что со мной однажды случилось то же самое, муж тогда настоял на смене замка. После этих слов М. И неожиданно повеселела, стала меня благодарить за идею и с возбуждением и очень быстро рассказала обо всем, что с ней произошло. "А ларчик просто открывался!".

Оказывается, после кражи женщина вообразила, что похитители будут теперь за ней следить, чтобы узнать, где она живет и в ее отсутствие обокрасть квартиру. Преследователей она видела всегда, подозревала прохожих на улице, которые шли той же дорогой, люди в очереди и, в конце концов, возникла идея, что следят за ней через окна групповой комнаты, чтобы знать, когда хозяйка квартиры находится на работе и можно не спеша завершить вое черное дело. М. И. мне даже показала машину, которая стоит за забором напротив. При свете дня в группе ничего не разглядеть, а вот вечером при электрическом освещении вся группа, как на ладони. Вот и пряталась доведенная тревогой до отчаяния женщина в раздевалке. Мысль о смене замка ей не приходила, видимо эмоции захлестнули, и рационализировать свою проблему она не смогла.



Бред! Абсурд! Нет, уважаемые, это на самом деле реальная история. Конечно же, все это "попахивает" диагнозом, но что в этом случае делать? Эта воспитательница проработала в садике около 20 лет, всегда была тревожной, расстраивалась по пустякам, очень эмоционально реагировала на всякие проверки и по - этому ночами не спала, но стремилась, чтобы все, что обычно проверяется - документации, пособия, открытые занятия, были в порядке. Обычный портрет, обычного ответственного педагога. Таких даже любят руководители. На каком этапе, и в какой момент психика может дать сбой и как это отразится на детях никто не знает, но отразится обязательно. Ведь педагог настолько ушедший в свое болезненное состояние становится неэффективным, бесполезным и даже опасным для детей. Может быть кто - то возразит, что описанный мной случай - это нонсенс, что - то из ряда вон выходящее, но давайте тогда обратимся к собственному опыту - детскому, родительскому, профессиональному. Срывы учителей на крик, оскорбления, унизительные ситуации, а то и рукоприкладство... Вспоминаете? Я думаю, что да.

Приблизительно 1/3 всех обращений в ППМС - центр родителей - жалобы на конфликты с педагогами. Вернее, конфликтом это назвать нельзя, потому, что мама терпит и не знает, как поступить. Учительница (заслуженный педагог!) поделила весь класс на "умных", "посредственных" и "дураков" и соответственно рассадила детей по трем рядам. При этом "дуракам" постоянно напоминают кто они такие, а у "умных" есть постоянная угроза потерять свое место под солнцем и оказаться на "дурацком" ряду. Я беседую с второклассником, щупленьким затравленным мальчиком, который стал утраивать дома истерики, отказываться ходить в школу. Исподволь, осторожно подхожу к школьной проблеме, предлагаю нарисовать сказочную школу, в которой учатся животные. Ребенок рисует в правом углу, какого - то не естественного маленького тигра, в левом - змею, вытянутую по стойке "смирно", а в центре - огромного клоуна с плеткой в одной руке и конфеткой в другой. Я даже не буду приводить здесь комментарии ребенка, думаю, и так все ясно.

Ладно, давайте теперь от эмоционального перейдем к рациональному. Позволю себе довольно большую цитату из статьи Игоря Вачкова: " Известный специалист в области психологии учителя Л. М. Митина и еще в начале 90 - х годов обнаружила, что показатели степени социальной адаптации учителей ниже, чем у представителей многих других профессий. В результате у педагогов часто бывают конфликты (по разным причинам) с окружающими. Частота возникновения у педагогов от активных форм реагирования и (прежде всего агрессии) в среднем значимо превышает реакции астенического характера (депрессии).

К негативным последствиям следует отнести возможность формирования у учителей таких свойств личности, как несдержанность, грубость, неуверенность в своих силах, тревожных. У трети учителей показатель степени социальной адаптации ниже, чем у больных неврозом. К этой категории, в основном, относятся учителя с большим стажем работы в школе, но есть здесь и учителя со стажем 10 - 15 лет, и даже молодые, начинающие педагоги.

Более того, следование показало, что для учителей со стажем работы более 20 - ти лет характерно снижение всех показателей эмоциональной устойчивости, то - есть через 20 лет работы в школе у подавляющего числа педагогов наступает "эмоциональное сгорание".

По данным Н. А. Аминова, среди учителей высшей категории 53% "сгоревшие". При этом они характеризуются высокой тревожностью, интровертированностью. У "сгоревших" учителей низкой квалификации, наоборот, фиксируется крайний радикалит, стремление к контролю над ситуацией, открытая агрессивность. По мнению Аминова, к 40 годам эмоционально сгорают все (!) учителя".*1

На тяжелое протекание неврозов у педагогов указывает А. А. Щеглов. У них особенно ярко проявляется гиперсоциалность, как один из невротических контуров, то есть социальная негибкость, гиперответственность, упрямость. Если вам когда - нибудь приходилось присутствовать на учительских неформальных вечеринках, я думаю, Вы обязательно замети, что даже за столом, даже после выпитой рюмочки они продолжают называть друг друга по имени - отчеству и на "Вы". Перенесение социальной роли "учитель" в личную жизнь, "срастание" с этим "костюмом" - беда многих педагогов и их близких. Профессия очень этому способствует: когда пол - дня ты несешь ответственность (огромную!), учишь, отдаешь указания, оцениваешь, а во вторую половину дня, уже дома проверяешь тетради и готовишься к урокам, остается мало шансов быть полноценной женой, матерью, женщиной. Работа съедает, это признают многие педагоги. Работу на дом сейчас приносят, пожалуй, только учителя и бизнесмены, но последние, в отличие от первых, имеют материальную возможность полноценно отдохнуть и восстановиться. Вот и происходит то самое "эмоциональное сгорание", которое может проявляться по - разному - в виде "срывов" на работе или дома, когда муж и дети (если таковые имеются) становятся вечными учениками. Все представители профессий, где есть опасность за человеческие жизни, подвергается психологическим и психиатрическим проверкам. И водительские права вы не сможете получить, миную кабинет психиатра. А вот если педагог с явными признаками невротического поведения, здесь уже ничего не сделаешь, по крайней мере, пока "гром не грянет" т.е. не случится что - нибудь (тьфу -тьфу) с ребенком. Зато вам могут гарантировать, что этот человек не болен туберкулезом, у него нет сифилиса и глистов (это в Д/С). Вопрос о медицинской стороне проблемы не вам решать, а вот с психологической стороны мы можем и даже должны внести свой вклад. Я думаю, что каждый психолог со мной согласится, что любая профессиональная психологическая коррекция поведения или эмоционального состояния - дело добровольное, по крайней мере, когда мы имеем дело с взрослым человеком.

Иными словами, потенциальный клиент должен захотеть что - то изменить в себе и своей жизни и захотеть обратиться за помощью. Если же проблема существует только с одной стороны, то есть плохо детям, родителям, коллегам, а "виновник" этого находится в своем обычном состоянии и потребности в изменении не испытывает, то почему он вообще допущен на эту работу? Вздорная, крикливая девочка, выпускница педагогического колледжа, целый год терроризировала детей, грубила родителям, доводила до слез вою сменщицу. Не надо большого профессионального опыта, чтобы догадаться, что человек находится не на своем месте. На вопрос заведующей, можно ли как - нибудь психологически повоздействовать, я только развела руками. Ее можно было только постоянно контролировать, чтобы не случилась беда. Девочку уволили (не буду говорить, как, но при желании любой опытный руководитель может избавиться от нерадивого работника, а те, кто этого не делают, просто ленятся выполнять свои обязанности). Через месяц я ее встретил торгующей на рынке. Она похорошела, повеселела, ее крикливость была в этой обстановке очень даже к месту.

Но чаще бывает иначе. Педагог осознает, что проблема существует и мучается, но не может что - то самостоятельно изменить. Любой страдающий человек хочет, чтобы ему помогли. Но когда речь идет о душевных переживаниях, существует огромный страх открыться, довериться другому человеку. Появление психолога в учреждении предполагает наличие ожиданий со стороны педагогов и зачастую не только профессиональных. От того, как поведет себя психолог, насколько он сумеет соединить в себе грамотного специалиста и чувствующего человека, зависят дальнейшие взаимоотношения с коллективом. При этом речь не идет о повальной психотерапии педагогов, этого не случиться, не волнуйтесь, а о реальной помощи в рамках своих профессиональных обязанностей. О том, как я это вижу, и делала на своем рабочем месте, хочу с Вами поделиться.

Прием на работу. Это тот момент, когда проблему можно устранить еще до ее появления: не допустить к работе детьми человека с явными психологическими проблемами, низки уровнем культуры, особенностями характера, не приемлемыми в образовательном учреждении. Ответственность? Конечно! Но избежание ее является уже безответственностью. Вместе с руководителями психолог должен иметь право голоса в решении вопроса при приеме на работу нового педагога. Одна моя знакомая занималась собеседованием при приеме на работу людей строительных специальностей в крупной коммерческой компании. Вскоре у нее сложился своеобразный портрет специалиста, которому должны были соответствовать претенденты. Речь шла только о психологических особенностях. Собеседование же при приеме на работу в образовательные учреждения зачастую лишь формальность, проверка всех необходимых документов. Мне могут возразить, что в рабочие сейчас идут намного охотнее, чем в учителя. Но ситуация выбора существует всегда и между двух зол - остаться какое - то время без педагога или заиметь учителя, которого и близко нельзя подпускать к детям, я бы выбрала первое. В конце концов, так складывается престиж учреждения, который в свою очередь делает его желанным местом работы.

Психологическое просвещение педагогов. Я вижу его не только в раскрытие особенностей детской психологии и познавательных процессов, но и в том, чтобы рассказать взрослым людям о них самих, "натолкнуть" их на самоизучение и самопознание. Меня попросили сделать консультацию для педагогов "Эмоциональная комфортность детей". Вместо того чтобы рассказывать об условиях этой самой комфортности (на мой взгляд, азбучная истина, знакомая, по крайней мере, теоретически, каждому педагогу), я завела беседу о "факторах риска" во взаимоотношениях "ребенок - учитель". Ну, например, разные темпераменты. Учителя - холерика раздражают медлительные "тугодумы" флегматики, Он начинает требовать от них невозможного, подгоняет, прикрикивает. Плохо и тому, и другому, о какой комфортности идет речь. А выход между тем есть. Прежде всего, надо знать свои особенности темперамента и склонность к убыстрению темпа жизни. Знать и сознательно контролировать. Ведь в параллельном классе такой же учитель - флегматик успеет дать весь тот же материал в более медленном темпе. Но и у него будут свои проблемы - ученики, которые усваиваю все "слету", а в оставшееся время успевают поболтать, слазать под парту, разобрать ручку:.

Если вам кажется, что это элементарно и все и так об этом знают, то вы ошибаетесь. Для человека в этом мире нет ничего более интересного, чем он сам, я в этом убеждена. Не читайте лекцию, говорите с людьми на понятном языке и это принесет свои плоды. Дайте возможность человеку самому сделать вывод о себе. Ну, например, в том же случае с разницей в темпераменте, предложите этой парочке нарисовать рисунок одним карандашом и обсудите поведение и чувства обоих. Евгений Климов по поводу психологического просвещения ": А мы, душелюбы? Все ли возможное делаем для "ликбеза" по нашей части? Думаю, нет. А это дело приоритетное. И если мы активизируемся, то, может быть, меньше будет вокруг нас пальба, насилия, вранья, стяжательства, разного рода разврата, пошлости: Образованность в отношении явлений внутреннего мира не должна быть уделом только дипломированных специалистов".*2. Добавлю от себя: может меньше станет истрепанных учительских нервов, тиков, неврозов, психоматики со всеми вытекающими для детей последствиями. Да, учителя тоже "дипломированные специалисты", и психологию проходили. Зачастую именно так "проходили мимо". Ведь психологическое просвещение педагогов заключается, прежде всего, в знании возрастной психологии.

Психологическое консультирование. Об этом подробно не буду, и так все всё знают: если педагог обратился с личностной проблемой к психологу, то тот обязан оказать помощь. Какую? Ну, это уж в силу квалификации, способностей и знаний, каждый решает сам. Другое дело, что должен сделать психолог, чтобы к нему пришли с этими проблемами? Если вы зарекомендуете себя как классный детский психолог и Ваша помощь учителю в профессиональном плане будет действительно эффективной, возникнет доверие и желание обратиться за помощью другого рода. При этом выигрывают все: учитель, получивший помощь и поддержку, дети и их родители, да и сам психолог. Ведь лучше "вылечить" одного, чем разгребать ворох жалоб неуправляемых, вздорных, слишком подвижных, ленивых - всех тех, которые так раздражают. Это очень тяжелая работа, но результат того стоит.

Информирование. Если Вы чувствуете, что "клиент не Ваш", или в силу ограниченности своих должностных обязанностей не хотите оказывать педагогу помощь такого рода, то хотя бы объясните, где ее можно получить. Я всегда ратовала за создание неформальных профессиональных сообществ. У меня есть круг людей, психотерапевтов, психологов разных направлений, ведущих групп тренинга, невропатологов и консультантов, которым я доверяю и при необходимости могу переадресовать своего клиента. Где - то нужна не только психологическая, но и медикаментозная поддержка, где - то очень эффективным будет прохождение тренинга. Только не забывайте, что педагог, скорее всего не согласится на тренинг, который стоит две его месячных зарплаты. Но, к счастью, ценовый разброс на его услуги в нашей сфере очень велик и за умеренную плату можно найти добросовестного специалиста (ну, лечим же мы, в конце - концов, за деньги зубы, а душа - то чем хуже!?). Не стоит забывать, что есть прекрасные умные книги, которые помогли, или помогают Вам, почему - бы не поделиться, ну если не книгами, то хоть информацией о них? Прочитав одну такую книжку моя бывшая заведующая (гимн авторитарности и самодурства) стала захаживать ко мне в кабинет поговорить " по - душам". И понемножку, очень медленно, но верно стали происходить изменения во взаимоотношениях с воспитателями, взглядах на работу и на жизнь вообще. После моего ухода из этого учреждения, она на родительском собрании сказала: "Я не знаю, что делал психолог, но когда она уволилась, нам стало плохо". Так может быть в этом и есть сущность нашей работы, чтобы от Вашего присутствия всем, и педагогам в том числе, становилось немного лучше. И тогда никому в голову не придет копаться в содержании Вашей работы, контролировать по - минутам ваше пребывание на месте, требовать ненужных отчетов и оценивать то, что оценке не подлежит.



А у Марии Ивановны все хорошо. После моих настойчивых рекомендаций она согласилась взять профсоюзную путевку и зимой уехала в дом отдыха. Там познакомилась с мужчиной и через год вышла замуж (!). В детском садике больше не работает, муж настоял. Вот такая история со счастливым концом. О роли психолога в ней говорить не стоит, а вот о простом человеческом участии может быть:

И. Шевцова

http://temenos.narod.ru